Великий шелковый путь…

Реальность на грани вымысла и мифы, ставшие реальностью…

Текст: Владимир Красноголовый

Термин «Великий шелковый путь» введен в исторический обиход немецким географом Фердинандом фон Рихтгофеном в 1877 году. Так принято называть систему сообщений, по которой шла торговля и обмен товарами между Китаем, Центральной Азией, Индией, Ближним Востоком, Закавказьем и Европой со II века до н. э. по XV век н. э. Археологи удивительного XIX столетия радовались как дети, находя древнеримские монеты в Индии, а китайский фарфор времен династии Тан — на Ближнем Востоке. Казалось, что историки вот-вот обнаружат тесные связи между великими цивилизациями древности, и это поможет миру стать более цельным, в культурах и верованиях найдется много общего, поводов для конфликтов станет меньше — когда-то же, мол, умели договориться…

Однако научного чуда не произошло, археологические источники говорят о том, что две тысячи лет назад гегемоны двух противоположных концов евразийского материка — Римская и Китайская империи — сведения друг о друге имели довольно скудные, скорее, это были мифы и различные страшилки. С шелком впервые, опять же согласно легенде, столкнулся бедняга Марк Красс, задумавший пройти путем Александра Македонского и потерпевший сокрушительное поражение от парфян под Каррами жарким летом 53-го… до нашей эры. Уцелевшие воины рассказывали о сияющих парфянских знаменах из легчайшей ткани, что торжественно развивались над чужой армией.

К парфянам шелк попал, возможно, тоже не из первых рук. В 138 году до н. э. из Поднебесной на запад отправился и, оказываясь то в одном плену, то в другом, провел 12 лет в пути сановник императора У-ди — Чжан Цянь. Он считается первым крутым китайским путешественником. Однако западом, и довольно дальним для Китайской империи того времени, была нынешняя Центральная Азия. Там Чжан Цянь увидел прекрасных коней, с которыми не шли в сравнение низкорослые коротконогие китайские лошади. Вернувшись на родину, путешественник предложил императору менять шелк, производства которого он на Западе не заметил, а может, и еще что-нибудь на этих «крылатых» скакунов.

Получается, что инициаторами строительства «моста цивилизаций» стали замкнутые на себе китайцы — первый верблюжий караван с шелком и бронзовыми зеркалами отправился из Поднебесной в Ферганскую долину в 121 году до н. э. Он стал началом 1700-летней торговой истории, втянувшей в рыночные отношения территории современных Китая, Таджикистана, Афганистана, Узбекистана, Ирана, Ирака, Азербайджана, Грузии, возвеличившей такие города, как Бухара, Балх, Мерв, Исфахан, Эрбиль, Хорезм, пережившей десятки, а то и сотни государств и сатрапий и оказавшейся экономически беспомощной перед агрессивным демпингом морских сообщений, которые принесла с собой эпоха великих географических открытий.

И вот ведь загадка: 1700 лет существовал шелковый путь, а великие географические открытия случились лишь во времена его заката, причем даже не на обочинах означенной «магистрали»…

Дорогу эту называют «мостом цивилизаций», но друг о друге западная и восточная цивилизации практически ничего не знали — все на уровне слухов, мифов, сказок, домыслов.

Данте тусуется в загробном мире с Гомером и Александром Македонским, но не встречает Чингисхана, умершего за сорок лет до его рождения и завоевавшего полмира. Даже в XVI веке довольно информированный мыслитель и политик Макиавелли напрочь игнорирует в своих трудах Поднебесную. При этом в Европе вовсю пользуются изобретениями с другого конца света — китайской бумагой, шелком, порохом, компасом, а в Китае вполне по-европейски делают повозки. Почему же все сложилось именно так, и чем являлся Великий шелковый путь на самом деле?

Вот несколько легенд шелкового пути, на грани вымысла и реальности, которые если не раскрывают сути явления, то хотя бы освещают некоторые темные перекрестки этой исторической дороги, а возможно, и теребят за усы чудовищ, притаившихся в самых мрачных уголках современного сознания.

Греко-буддистская империя

«Ничто не существует в действительности, человеческой жизнью управляет привычка», «Происходящее с человеком не является плохим или хорошим, а наше отношение к этому — лишь сон» — думаете, цитаты из буддистских сутр? Ничего подобного! Записи ученика Демокрита Анаксарха и основателя скептицизма (ну еще бы!) Пиррона. Эти мыслители были «блогерами» при армии Александра Македонского, и пока та в 327 году до н. э. находилась в Индии, они беседовали с местными «голыми философами» и заложили основы так называемого греко-буддизма.

В 180 году до н. э. сын греко-бактрийского царя Эвтидема Деметрий скрылся в глубине Индийского субконтинента. Здесь он основал Индо-Греческое царство, которому всего через полторы сотни лет предстояло пасть под натиском кушанских племен. Кушаны, однако, были восприимчивы к влиянию разных культур и создали на стыке эпох империю, религиозная и расовая терпимость в которой стали ключевым фактором в развитии шелкового пути.

К началу новой эры эллины сошли с исторической арены, а вот греко-буддисты остались. Это направление процветало до IV века на территориях современного Афганистана, Пакистана и в северо-западных районах Индии — в западных областях Джамму и Кашмира. Правители Кушанского царства оказали огромное влияние и на концептуальное развитие буддизма, особенно махаяны, перед тем как это учение распространилось по Центральной и Северо-Восточной Азии, а потом с караванами шелкового пути пришло в Китай.

Есть предположение (опять же, на уровне домыслов и легенд), что в некоторых буддийских божествах отчетливо отобразились черты богов греческих. Например, Геракл в шкуре Немейского льва (божество-покровитель Деметрия I) послужил моделью для Ваджрапани — покровителя Будды. Он в таком прикиде и сейчас стоит у ворот многих буддийских храмов. Но если бы только это — тусовка полубожественных бодхисатв при Будде, «зуб давших» за спасение людского рода и за достижение окончательного знания — дань еще одной религии с Кушана — зороастризму, этакое поднятие статусности Сиддхартхи Гаутамы до уровня верховного божества огнепоклонников — Ахурамазды. Того тоже сопровождали миньоны, а без них Будда не казался на территориях огнепоклонников важным человеком или богом.

Кушанская империя на протяжении 350 лет была посредником между Востоком и Западом, варевом религий и народов, здесь чеканились монеты, которые стали мерой при перепродаже товара. Шелковый путь при кушанах процветал. Но настало время единых богов, при формальном миролюбии требующих во имя себя все больше крови. Третью по величине и первую по терпимости империю античности поглотили азиатские пески, а ведь контакт цивилизаций в подобной среде был очень даже возможен — может, сэкономили бы тысячу лет и миллионы потерянных жизней.

Трансконтинентальная корпорация раданитов

Долгое время историки начинали отсчет торговых связей между Европой и Азией с крестовых походов либо с путешествия Марко Поло. Между тем арабский географ ибн Хордадбех в своем трактате «Книга путей и стран» еще в IX веке описал маршруты еврейских купцов, которых он называл раданитами. Происхождение этого термина не совсем понятно (вероятно, от персидского «знающие дорогу»), как неясно и то, что именно он обозначал — определенную купеческую гильдию, клан или торговцев в целом.

Из описания ибн Хордадбеха следует, что раданиты вели торговлю от долины Роны во Франции до пределов Китая, обладая знаниями различных языков и поддерживая торговые фактории во многих городах. Очевидно, благодаря их усилиям продолжали действовать торговые маршруты, проложенные еще во времена империи кушанов. На их посредничестве держался шелковый путь.

Карта Евразии с указанием торговых маршрутов раданитов (отмечены синим цветом). Другие торговые маршруты того периода выделены фиолетовым

Успех раданитов был связан с присутствием еврейских общин во многих странах Европы и Азии, вплоть до Индии и Китая. Постоянное напряжение между христианскими и мусульманскими торговцами подчас выливалось в запреты на заход купеческих судов в порты враждебной стороны. На еврейских купцов эти запреты обычно не распространялись.

Акценты

В исторической литературе высказываются догадки о том, что именно раданитам Европа обязана знакомством с такими изобретениями, как арабские цифры и китайская бумага.

Деятельность раданитов пошла на спад в XI веке то ли в связи с распадом участвовавшей в шелковом бизнесе Хазарии, то ли с усилением антисемитских настроений в христианском мире. Кроме записей ибн Хордадбеха практически нет доказательств существования первой трансконтинентальной корпорации. Но интересно, что древнейший аутентичный документ, вышедший на территории Киевской Руси и сохранившийся до наших дней — так называемое Киевское письмо, датируемое X веком, — написан, скорее всего, в местной общине-фактории раданитов.

Царство пресвитера Иоанна

Пожалуй, самая захватывающая мистификация Средневековья — легенда о Царстве пресвитера Иоанна. Вроде бы где-то на Востоке, окруженное странами «неверных», есть мощное и богатое христианское государство, которым правит бессмертный священник — отец Иоанн. Живут там различные диковинные существа, да и других чудес ни счесть. Легенда развивалась около 400 лет, начиная с XII века, и получила распространение и поддержку у всех христианских народов, в том числе у славян — помните «тридевятое царство с молочными реками и кисельными берегами»?..

Эта выдумка для европейцев была реальнее, чем химерная страна шелка — Катай. Попыток установить связи с Дальним Востоком, откуда приходили через множество рук по шелковому пути товары, практически не было. Зато на поиски Царства пресвитера Иоанна отправлялись экспедиции, засылались в никуда папские посольства. Участники второго крестового похода вдохновлялись на битвы историями о могущественном восточном союзнике — Иоанне и его соратниках, всяких гипатиях, единорогах и исхиоподах. Они, мол, в крайнем случае придут на помощь!

Серьезными людьми составлялись бестиарии из реальных экзотических зверюг — львов, леопардов вперемешку с вымышленными существами из Царства пресвитера. По Европе ходит и многократно переписывается письмо Иоанна императору Византии Мануилу I Комнину, в котором бессмертный правитель искренне заверяет европейских христиан в своем существовании. Письмо от пресвитера якобы получает германский император Фридрих Барбаросса, оно становится одним из поводов для третьего крестового похода.

Эта великая мистификация становится смыслом жизни Баудолино, героя одноименного постмодернистского шедевра итальянского писателя Умберто Эко. Сначала патологический врун Баудолино, которому все безоговорочно верят, затевает масштабную пиар-акцию и сочиняет письмо от Иоанна Фридриху Барбароссе (при участии, кстати, самого императора), затем выдумывает детали устройства и подробности о Царстве пресвитера. Но в итоге он оказывается во власти собственного вымысла и вынужден отправиться на поиски чудесного государства и, конечно же, как и другие утопические экспедиции Средневековья, — почти(!) найти его.

В поединке реальной истории с вымышленной в псевдоисторическом романе Умберто Эко побеждает вымысел. Впрочем, дадим пресвитеру шанс — прототипы у Царства Иоанна были: проповедники не вписавшегося в догматы первых Вселенских соборов несторианства доходили до Центральной Азии и Индии и даже имели там кое-какой успех. Рассказы о них передавались по шелковому пути, гиперболизировались и обрастали домыслами. И сейчас на Востоке — в Ираке, Иране, Индии — присутствуют малочисленные общины дохалкидонских и несторианских церквей — правда, жалкие и скучные в современном быту, в сравнении с ярчайшей мистификацией Средневековья.

Pulp Fiction от Марко Поло

Судя по средневековому бестселлеру, на обложке которого указано имя Марко Поло, этот венецианский купец за 1271-1295 годы прошел по Великому шелковому пути через Татарию, Монголию, Китай, а также побывал в Индии, на Цейлоне и в Африке. Семнадцать лет он прослужил дипломатическим порученцем при хане Хубилае, а вернувшись на родину, написал свою знаменитую книгу. Но согласно недавним исследованиям, Марко Поло дальше Крыма, а именно генуэзской колонии на месте нынешнего Судака, никуда не ездил. Как же так? Еще одна мистификация времен шелкового пути?

Похоже, дела обстоят именно так. В книге Марко Поло нет ничего специфически китайского. Ни слова об удивительной иероглифической письменности! Об обычае бинтовать девочкам ножки, чтобы сохранить крошечные ступни, о Великой Китайской стене, о палочках для еды, о книгопечатании, о фарфоре и даже о чае — что более чем странно: ведь он же купец! И не заметил такого редкого товара! Неужто ни разу чайку не попил?

Зато есть байки о собакоголовых и хвостатых людях, о безглазом сапожнике, заставившем передвинуться гору, о единороге и гигантской птице, способной унести слона. Автор путается в датах и географии; использует персидские названия для китайских, монгольских и японских топонимов, даже разные китайские вещи и товары названы по-персидски. Ни в одном из сохранившихся монгольских или китайских манускриптов не упомянут Марко Поло, хотя он, по его словам, занимал при дворе важное положение. В Китае в то время вообще не отметили ни одного пришельца с Запада. В венецианских архивах тоже нет ничего, что свидетельствовало бы о поездках семьи Поло в Китай. 

Мало того, Марко Поло был неграмотным, а книга написана «с его слов» авантюристом и копипастером Рустичелло из Пизы — некоторые куски приключений купца, например, полностью позаимствованы из сочинений Рашида ад-Дина, визиря персидского хана. Возможно, есть и другой плагиат.

Выходит, Марко Поло — эдакий Баудолино шелкового пути, возможно, немного более реальный, чем его постмодернистский коллега. А значит, при нем контакт цивилизаций опять не состоялся.

Великий шелковый рынок

Так что же это за Великий путь такой, рождающий лишь легенды и мистификации, по которому будто сами собой передвигаются товары, а люди и культуры практически не взаимодействуют?

Получается, Великий шелковый путь — образ не «моста цивилизаций», а скорее, той самой «невидимой руки рынка» по Адаму Смиту. Рыночным отношениям всегда тесно в герметичной среде, но на воле купцы ограничены расчетами, любопытство не толкает их за новые горизонты — зачем везти товар еще дальше на восток или запад, если риски растут, а он и здесь отлично продается посредникам? Раданиты, если они существовали, считали барыши, а не составляли карты и любовались чужими закатами — свободный рынок может обеспечить материальными благами, но чтобы начать мечтать, нужно нечто большее.

Нам обычно уютно в весьма небольших пределах, а если китайский шелк или гобелен из Европы делает этот мир еще уютнее, разве важно, как и откуда он к нам попал и что случалось по пути? Домашний покой дороже, чем долгие и монотонные будни каравана с песком на зубах и липким солнцем над головой. А если охота острых ощущений — зачем далеко ходить?

Интересно, что ничего особо не поменялось — что предпочтительнее, купить шестой айфон или съездить посмотреть на город Шэньчжэнь, где его собирают? Что мы знаем об этом Шэньчжэне, да и нужно ли оно нам? Разве не верит львиная доля соседей больше телевизору, где выдумывают агрессивную чушь и с надрывом рассказывают о бестиарии украинском или турецком, чем людям, которые в Украине или Турции живут?

Шеньджень, Китай

Наш разум еще толком не пробудился от средневекового сна, в его самых темных уголках все так же водятся мерзкие чудовища, подпитывающиеся ксенофобией и недоверием. Но все не так плохо! Если на этапе зарождения шелкового пути немного не хватило любопытства и жажды знаний для полноценного контакта Востока и Запада — не вовремя развалились просвещенная Римская и толерантная Кушанская империи, то потом понадобилась тысяча лет, чтобы из средневекового мрака выделилась прослойка мечтателей, авантюристов, романтиков вроде Баудолино или Марко Поло, которые, может, и боялись далеких горизонтов, но искренне интересовались тем, что за ними — хотя бы для того, чтобы удачно приврать при случае. 

А за мечтателями и врунами пошли пассионарные практики, правда, не без творческой жилки — например, в библиотеке Коломбина в Севилье хранится «бульварное чтиво» Марко Поло с пометками Христофора Колумба на полях. Великие географические открытия вдохновлены были легендами, выросли из мифов и случайностей. Но чтобы они случились, кое-кому пришлось выбраться за пределы собственного комфорта или хотя бы подняться с дивана: Колумб натерпелся разного, но до конца жизни считал, что достиг берегов Индии и Китая, которые описывал Марко Поло, а Ньютон один раз все-таки вышел из дома в яблочный сад...

Не все так плохо потому, что порой, чтобы не потчевать средневековых монстров, притаившихся в сознании, мы можем — раз! — и взять билет в незнакомую страну — путешествовать сейчас намного легче, чем во времена Великого шелкового пути. Полный контакт цивилизаций (если не нарываться) вряд ли случится, но это уже будет осознанный, пусть и немного авантюрный шаг навстречу чему-то немного чужому, но новому и интересному. Хоть красота по-прежнему актуальна, но, скорее, путешествия спасут мир!