Острова в кино, литературе и истории...
Еще о четырёх причинах оказаться на острове читайте здесь.
2 сентября 1967 года, глава пиратской радиостанции Рой Бейтс провозгласил заброшенную платформу в Северном море отдельным княжеством Силенд, а себя его князем Роем Первым. Во время второй мировой здесь был радар для слежки за вражескими самолетами, а в мирное время министерство обороны о сооружении забыло.
В результате юридического казуса —, платформа отстоит на 7 миль от берегов Британии, а ширина британских территориальных вод в то время была 3 мили, — оспорить в суде существование нового государства оказалось невозможно — оно просто находилось вне чьей-либо юрисдикции.Искусственный остров имеет свой герб, флаг, валюту, его форма правления — конституционная монархия. Экономика: раньше отсюда вещала популярная радиостанция, а теперь размещены сервера с пиратским контентом и всеми ужасами “deep web” — законы и конституция Силенда этого не запрещают. Микроскопическое ржавое княжество очень прикольно бесит не менее ржавую бюрократическую громадину Британской Империи, а ничего не поделаешь — захотелось Рою Первому свое государство и всё тут!
Присмотреть остров под собственную державу — уже отличный повод по морям прокатиться. Но причина для такой поездки может быть и более странной! Как насчет путешествия во времени?
Герой великолепно стилизованной под барокко “робинзониады” от Умберто Эко терпит кораблекрушение у “линии перемены дат” и с пронзительной тоской из своего обреченного настоящего смотрит на спасительное прошлое — “остров накануне”. Линия перемены дат вполне реальная штука, “завтра” возникает откуда-то из глубин Тихого океана, а “вчера” вполне в пределах видимости. Даже думать об этом странно, а каково там оказаться? Говорят, на архипелаге Кирибати есть места между “вчера” и “сегодня”...
Но если очень захотеть то вполне можно найти свой “остров накануне” и не отправляясь на Кирибати. “Острова в океане” хемингуэевского альтерэго Томаса Хадсона это не совсем о Багамах, где он живет, пишет и выслеживает фашистскую подводную лодку. Его острова это скорее воспоминания о городах и море, о женщинах, детях, друзьях, разговорах и о поступках, что были, или так и не были совершены. Воспоминания эти очень разные. Как острова в океане.
Пусть воспоминание о том как вам в зимние праздники красиво и глубоко печалилось, а потом вдруг причина вроде “Нафиг! К чертям! Хочу и всё!” увлекла на отдаленный пиратский архипелаг станет одним из самых счастливых островов вашего личного океана памяти! Даже не смотря на плохой wi-fi под пальмами...
По такому поводу и без всяких причин потрепанный жизнью художник Томас Хадсон, как две капли воды похожий на Хемингуэя подлил бы рому в стакан и глубокомысленно заметил: “Счастье — самая замечательная вещь на свете, а для тех, кто умеет быть счастливым, оно может быть таким же глубоким, как и печаль”. Как-то так… Должен же он был и в конце сказать что-то красивое?!
Владимир Красноголовый
